«Ключ от всех дверей»: Рецензия Киноафиши
Насколько я могу судить, «Ключ от всех дверей» в карьере режиссера Иэйна Софтли – это шаг назад по сравнению с «Крыльями голубки» и «Планетой Ка-Пэкс», бесспорными шедеврами как в сюжетном, так и в визуальном отношении. «Ключ от всех дверей» – это в некотором роде возвращение к «Хакерам», где зубодробительному сценарию и очень техничной «картинке» не хватало тем не менее ни стиля, ни смысла.
Из «Хакеров» Софтли позаимствовал скоростные проходы камерой и сверхэнергичный монтаж, обогатив их, впрочем, на сей раз структурно значимыми готическими элементами: продуманные ракурсы, то экспрессионистски изощренные, то монументально-торжественные, рифмуют друг с другом различные части фильма (как, например, спину удаляющейся главной героини, снятую через боковое зеркальце автомобиля, в начале – с лицом стремительно надвигающейся призрачной хозяйки особняка, ожившей в огромном овальном зеркале, в конце) и вдыхают в рядоположенные кадры новую – зловещую и странную – жизнь (весьма примечательно, скажем, соседство вышеупомянутого крупного плана спины будущей жертвы в зеркале авто и резко перекрывающей его фронтальной панорамы мрачного луизианского особняка, впитавшего в себя, кажется, всю жажду мести, которую затаил уничтоженный как цивилизация американский Юг по отношению к победившему его буржуазно-демократическому Северу).
К сожалению, стилистически «Ключ от всех дверей» не вполне сбалансирован: мрачные сцены в особняке перемежаются банальными городскими зарисовками дискотечно-магазинно-делового плана, медитативные звуковые линии хоррора перебиваются веселенькими мелодиями, да и сама музыка вкупе со звуковыми эффектами служит лишь иллюстрацией настроения и инструментом создания у зрителя простейших эмоций ожидания, тревоги и страха. Поэтому даже триумфальный транспаранс зла, убивающий в финале всякую надежду на саму возможность хэппи-энда, не превращает до конца мучительное чистилище психотриллера в лакомый и освободительный ад утвердившейся в своих правах хоррор-фрески. Победа зла, столь приятная сама по себе и столь органичная как в глобальном, так и в приватном разрезе по <живому> существу, не обладает здесь никакой внутренней/внешней красотой, в ней нет ни сдержанного предапокалиптического торжества, ни окрыляющей мир скорби, как, скажем, в «Дороге на Арлингтон» – произведении, с которым Эрен Крюгер, сценарист «Ключа от всех дверей», вышел в плавание по заболоченным голливудским водам. Несмотря на продуманность и всеохватность того изначального магического плана, жертвой которого должны стать – и становятся один за другим – герои картины и который классическим кунштюком разверзается перед зрителем и персонажами в эндшпиле, осуществлению этого плана не хватает пружинистой собранности; действие во многом разболтано, режиссер часто отвлекается на посторонние детали, одним словом, форма расходится с идеей: единство замысла совершенно не подкреплено единством настроения. Впрочем, если отвлечься от навязчивого зрительского желания войти в кинозал, быть там до полусмерти напуганным, а затем до полужизни приободренным, в The Skeleton Key можно с легкостью усмотреть один весьма и весьма любопытный мотив, о котором я уже упоминал несколькими предложениями ранее: практикуемая в фильме магия худу (разновидность вуду, характерная полным отсутствием религиозного – то есть не-магического – элемента) – это исторгнувшаяся из луизианских болот месть загнанной в небытие цивилизации южных штатов с ее полубарочной-полувикторианской белой аристократией и исповедующим примитивный африканский анимизм черным населением, месть, напоминающая звериный обморок затоптанной буровыми вышками природы, выплеснувшийся в виде древесно-болотного наваждения в прошлогоднем «экологическом» комиксе Бретта Леонарда «Леший». То, что еще два с половиной десятилетия назад Уолтер Хилл сардонически назвал «южным комфортом», заманивает рационально мыслящих сиделок из Нью-Джерси, обращает их в свою не веру даже, а чистое суеверие, притом суеверие на редкость действенное, обратив же (ибо только обращенный поддается силе магии) – отнимает у них тела и обменивает души. Как пятая колонна белорусского Полесья в тылу у замерзающего вермахта, этот «южный комфорт» спокойно ждет своего часа, пока американские города борются с ожирением, а мегаполисы – с арабскими террористами, финансируемыми ЦРУ; но стоит какой-нибудь неосторожной заблудшей душе вступить под сень его косматых дерев и гнилых садов – она, эта душа, больше никогда не вернется на свет.
Vlad Dracula
