«Папина дочка»: Рецензия Киноафиши

Джиби (Омар Си) — парковщик автомобилей. Эта далеко не самая увлекательная работа для него полна вдохновения. Закрывая заднюю дверь повидавшего жизнь Пежо, он слышит протяжный скрип. Этот звук Джиби старается сохранить в своей памяти на весь день, чтобы вечером, укладывая свою дочь Софи (Сара Гэй) спать, изобразить его, иллюстрируя одну из сценок своей новой сказки. Отцовские фантазии полны самых разных персонажей, от индийских слонов до ковбоев Дикого Запада, но неизменно их главным героем становится Принц, чье призвание героически спасти принцессу из любой ситуации и противостоять злобному Припруту (Франсуа Дамиенс), то и дело покушающемуся на покой королевства. В этих историях Джиби отводит себе и своей дочери главные роли, но жизнь не стоит на месте. Софи заканчивает начальную школу, в новом классе все мысли девушки обращены к Максу (Неотис Ронзон), а отцовская опека начинает только раздражать. Никаких сказок на ночь: в королевстве случаются радикальные перемены, и роль Принца отходит Максу, тогда как Джиби переселяют на задворки и грозят «Забытьем» — в этом месте оказываются все персонажи этих историй, когда про них окончательно забывают.

«Папину дочку» (в оригинале обладающую куда более звучным названием «Забытый принц») во Франции приняли с большим предубеждением: в отзывах зрителей часто встречается сокрушенное «не огорчайте детей этим фильмом». Причиной тому — неверное позиционирование. Хазанавичус снял фильм для родителей. Королевство, напоминающее нечто среднее между Голливудской киностудией с обилием павильонов и монструозным парком развлечений, — метафора, отражающая внутреннее состояние не Софи, а ее отца. Как бы сильно ни разрушался этот мир под гнетом нигилизма девочки, впервые решившей взбунтоваться против Джиби, цепляющийся за надежду не быть забытым Принц — рефлексия теряющего авторитет патриарха семьи. Ведь этот волшебный мир находится именно в уме рассказчика, а не слушателя. То, что Джиби вдовец, только усиливает его одиночество на ниве выдуманной страны сказок. Вечерние истории — это мостик, который позволяет ему чувствовать себя «нужным». Его ремесло — не парковщик, а хороший, пусть и сомневающийся, отец. Что режиссер нашел для себя в этом проекте, вполне очевидно. У Хазанавичуса двое детей, и по тому, как тщательно он прорабатывает этот, казалось бы, поверхностный, нарочито мультяшный мир, наполняя его внутренней логикой, законами и мифологией, заметно, насколько его трогают метания Принца-Джиби.

Как бы часто в фильмах Хазанавичуса ни снималась его супруга Беренис Бежо, в «Папиной дочке» ее появление лишний раз намекает на метафизическую природу этой истории и особую связь между главным героем и самим режиссером. Сочетание эпического мира, который вот-вот падет от безразличия Софи, и умещающегося в несколько дней бытового сюжета о дочери, которая впервые осознанно злится на своего отца, разрывая детские рисунки, запираясь в своей комнате, игнорируя его, — это сложная задача, заключающаяся в балансе. Подвластная только автору, что способен быть и паяцем, у которого после очередной репризы по щеке пробежит скупая слеза, и руководителем площадного театра. «Папина дочка» работает благодаря искренности и честности Хазанавичуса, который превращает незамысловатый сюжет про кризис родительского авторитета в глобальную историю поколенческой преемственности. Рассказанная сказка впоследствии может передаваться по наследству. И пока этот естественный круг жизни остается непрерывен, будет жить и волшебная империя, и упоительное отцовское желание искать в повседневном материал для новых приключенческих зарисовок. На словах этот посыл может казаться громоздким, но то, сколь не патетичен и лиричен оказывается в своем новом фильме Хазанавичус, искупает многое.

Антон Фомочкин